Шестеркино детство такое себе. It's hard to crying forever
Отец был шумным и как будто занимал собой все пространство дома. Везде обнаруживались его вещи - так, словно он только что вышел из комнаты и вот-вот вернется. Он много улыбался, но даже ребенком Шемьен понимал, что не всегда эта улыбка была искренней. "Шемие!" - он громко звал Шемьена, когда приезжал, и клал ему на затылок руку - своего рода ритуал. Иногда ладонь была напряжена - значит, мать уже успела пожаловаться на что-нибудь, и отец сердился. Иногда ладонь была расслаблена, и тогда Шемьен ждал подарков, привезенных из очередного путешествия.
Даже спустя годы Шемьен так и не смог понять, как отец к нему относился. Он помнил, с каким благоговением отец рассказывал о бабушке, но вот делами сына особо не интересовался. Впрочем, неудивительно, если учесть, что отцу прекрасно было известно, что Шемьен - бракованный наследник.
Для самого Шемьена отец просто был. От Шемьена требовалось не мешать, а сделать это было довольно легко - поменьше попадаться на глаза и не трогать все те вещи, что отец оставлял в разных комнатах, будто напоминал, что он тут - единственный хозяин.
@темы:
черновики, мать их
-
-
22.11.2025 в 22:25Спасибо!